Трое и боги [= Трое и Дана] - Юрий Никитин

– На всех нас. Людей.

Олег зябко подвигал плечами. В бок кольнуло, он досадливопоправил, пальцы ожгло. С вялым удивлением нащупал забытый кристалликПраскорлупы. От него шло тепло. Олег насторожился. Даже ученик волхва понял бы:тепло не простое.

– Умолкните, – оборвал он сдавленным голосом. – Галдите, каквороны на дохлой корове…

Тепло вошло в него раньше, чем пальцы сомкнулись на камешке.Взор очистился, он ощутил, как неслышно ушла и растворилась боль, а тело началоналиваться новой силой. Кровь свернулась на руках и осыпаласьгрязно-коричневыми струпьями.

– Молчим, – торопливо сказал Мрак. Он в радостном изумлениисмотрел на волхва. Тот оживал на глазах, на бледное лицо вернулся румянец. – Аты… никак и тут волхвуешь? Так чего ж молчал?

– Это не я… Я не могу…

– А кто? Таргитай?

– В Яйце есть все, – сказал Олег напряженно. Брови сшиблисьна переносице. – И солнце, и звезды, и боги, и люди, и магия… Что в Скорлупе –не знаю, но часть магии есть. Какой, не знаю… Это очень опасно.

– А нам есть что терять?

– Ты прав…

В зале возник гул, смешался с грохотом от бронзовых ворот.Обе створки рухнули, сорванные вместе с рамой. В зал вывалилась зеленая гора,скрежещущая, вся из шипов, рогов и клыков. Распалась на трех ящеров, но неуспели прыгнуть на дерзких существ, как сзади наскочили другие, торопясьдобраться до людей. Смяли, раздался раздраженный рев в дюжину глоток.

Стены затряслись, со свода посыпались мелкие камешки,цветные плитки. Олег торопливо выбросил в стороны сжатые кулаки. Вокруг неговоздух сгустился, как кисель, пошел водоворотом в стремительном хороводе,медленно, потом со свистом. Красные волосы волхва развевались, он едваудерживался на ногах под ударами урагана.

– Ко мне!

Таргитай все еще стоял на коленях.

– А… куда?

Мрак свирепо рявкнул:

– Дурень! Ему бы только драться!

– А тебе?

– Мне уже расхотелось.

Он шарахнулся вбок, избегая набегающего зверя, упал на пол,перекатился, собирая зеленую слизь, одним движением вскочил и вломился в вихрь,как вламывался в этот зал, по-бычьи наклонив голову и держа секиру остриемвперед. Олег перехватил, чтобы Мрак не пробил и другую стену, другой рукойподгреб ошалело набежавшего Таргитая.

Ткань вихря затрещала. Олег с ужасом увидел прямо передлицом два когтистых пальца. Зеленая кожа сразу вспыхнула искрами, покраснела,сильно запахло горелым мясом. За стеной прогремел рев боли, лапа исчезла. Подноги упал оплавленный острый коготь.

Вихрь поднялся на тонкой ножке, изогнулся. Мрак захрипел,невидимые пальцы сдавили горло. Стены стали мутными, будто невры смотрели черезбычий пузырь. Свист стал оглушительным. Внезапно заболели зубы, волосы всталидыбом, тела резко потяжелели. Таргитай ощутил, как кровь отхлынула от лица.

Олег что-то кричал, предостерегал или успокаивал. Таргитайстонал, сцепив зубы. От боли и усталости хотел одного – чтобы все поскореекончилось. Пусть даже умрут, но чтобы кончились эти муки.

Желтые стены вихря внезапно рассыпались. Пятки так ударилисьо твердое, что Таргитая покатило, как перекати-поле. Олег опрокинулся на спину,лишь Мрака словно вбили в землю: так и застыл – согнутый, озлобленный, готовыйрубить, бить, даже рвать зубами.

Дул резкий промозглый ветер. В полутьме на виднокрае таялажиденькая заря. Совсем чахлая полоска света, похожая на прореху между чернойземлей и таким же темным небом.

Частокол дальнего темного леса, как грубыми стежкаминеумелой мужской руки, сшил небо и землю. Стояла мертвая тишина, но чуткое ухо Мракауловило движение в глубинах земли.

Тучи над унылой равниной нависали низко, тяжелые и темные.Было сумрачно, невесело, веяло обреченностью, словно еще не покинули мирамертвых. Из воздуха ушла жизнь, даже низкие тучи нависали иные – враждебные, отних не уйти, не ускакать, не укрыться.

– Белый свет, – всхлипнул Таргитай. Слезы блестящимигорошинами катились по грязному лицу. Губы тряслись, будто по ним били пальцем.– Уж не думал, что еще раз…

– Мы были там, – сказал Олег потрясенно, он обводил мирошалелым взглядом, – и все еще живы! Я себе не верю.

– Я сложу неслыханную песню, – прошептал Таргитай.

– Что песни, об этом напишут! Если успеют, конечно…

– Если узнают, – процедил Мрак. – Да, белый свет – этобелый… И друзей тут хоть отбавляй. Один Агимас чего стоит.

Слезы Таргитая мгновенно высохли.

– Агимас? Где Агимас?

– В самом деле, где? Как-то пусто.

Олег смотрел настороженно, всегда ожидал беды.

– Наш белый свет, если не только смотреть, но и видеть, ужене белый. Или не совсем белый. Недолго мы пробыли в подземном, но тут ужемногое не так. Разве не чуете?

Ноздри Мрака хищно затрепетали. Он по-волчьи понюхал воздух.

– Не волхв, но добрый нос за версту…

Олег наклонился, суетливо шарил впотьмах под ногами. Землябыла сухая, твердая, словно мертвая. Пыль и засохшая грязь забили все щели,трещины и ямы. Когда под пальцем кольнуло, он не выдернул руку с воплем,чего-то ждал, жадно выцарапал из пыли тускло блестящий обломок когтя.

– На обереги? – сказал Мрак с неодобрением. – Что ты зачеловек… все тебя били и клевали, а ты все не на себя, а на разные придумкиуповаешь…

– Эти придумки – тоже я.

В сотне шагов земля треснула. Взлетело облачко пара пополамс дымом. Из щели медленно вылезла костлявая рука. Пальцы ухватились за край,наверх протиснулся голый череп. Скелет рывком подтянулся, нелепо выбрасывая встороны острые локти.

Его шатало, но движения становились все устойчивее. Пустыеглазницы смотрели мертво, но, когда скелет начал поворачивать голову в ихсторону, словно чуя живых, неврам стало жутко.

Разлом дрогнул, стены тяжело пошли в стороны. Скелетыполезли один за другим, затем уже по трое-четверо. Одни были белые настолько,что выглядели вылепленными из мела, на других болтались полуистлевшие клочьяодежды. Были даже в ржавом железе, в кожаных доспехах и с нашитыми пластинкамииз конских копыт. У каждого в руке был меч, палица либо рогатина с обожженнымидля крепости концами.

Первый скелет уже качнулся в сторону невров, но затем, будтоуслышав некое веление, повернулся и пошел мимо. Другие скелеты, ведомыенезримой рукой, мерно двигались следом. Мрак без привычной озлобленности,драться расхотелось, поглядел вслед несметному войску из скелетов: